Секс-ловушка для Папы Карло - Страница 46

«Вот вы и попали, ребятки», — недобро усмехнулся Шершнев, который очень не любил, когда его «пасут». Обиднее всего было отсутствие возможности попросту задержать подозрительную «наружку» и выяснить, «чьих» она будет. Расшифровываться было рановато. Оставалось только гадать, кто сел им «на хвост»: китайцы, люди Старого Бесо, менты или Управление собственной безопасности ГУВД.

Один из «грузчиков», который вышел из «Дэу» на Суворовском, уже сидел за соседним столиком. Кавказская внешность соглядатая склонила Шершнева к мысли о том, что их «пасут» люди Старого Бесо. Новоприбывший гость являл собой классический образец бандита класса «пехота» из приснопамятных 90-х годов. Короткая стрижка, набыченный взгляд и непременная кожаная куртка в обтяжку, подчеркивающая мощь и рельеф мускулатуры. В общем, для наружного наблюдения по своим внешним данным он подходил не больше, чем пьяный сорокалетний подросток для дискотеки «для тех, кому за восемьдесят». «Непрофессионал, — удовлетворенно заметил Шершнев, — такого “наколем” без шума и пыли».

— «Крушовице» темное хочу, — обратился кавказец к официантке.

— Такого не держим, — улыбнулась девушка в ответ.

— У вас же чешские пивницы? — не на шутку удивился браток.

— Да, у нас есть любое чешское, а также много сортов немецкого и бельгийского пива, только кроме «Крушовице».

— Это почему?

— Мы торгуем только качественным товаром, — официантка улыбнулась, подкрепив свою аргументацию рекламным слоганом: — «Настоящее чешское пиво — из Чехии, а не из Калуги». Впрочем, пока готовится ваш заказ, можете почитать, — указала она на бумажную скатерку, лежащую поверх матерчатой скатерти, и на журнал, которым был снабжен каждый столик ресторана.

Шершнев и Клопин тоже заинтересовались содержанием этой полиграфической продукции. Профессор раскрыл журнал на развороте и восхищенно воскликнул: «Хороша Маша, да не наша!» Шершнев заглянул в журнал и согласился с восхищенным профессором: на развороте журнала красовался глянцевый постер с изображением той самой официантки, что обслуживала их столик. Только на фотографии она была не в чешском платье, а в весьма экзотическом бикини.

— Да, это у них в чешских пивницах традиция такая. Каждый месяц одна из официанток позирует в бикини для их журнала «Гамбринус», — улыбнулся Шершнев. — Интересный маркетинговый ход, но этим сейчас никого не удивишь. Вот лучше почитайте, почему здесь не подают пиво «Крушовице». Майор протянул Клопину бумажную скатерку. Четырехугольный лист был оформлен как развернутый свиток, а на нем шрифтом, стилизованным под старинную вязь, был напечатан текст старинной легенды:

…В те далекие годы алчные соседи свободных пивоваров ничего не слышали о демократии и всеми силами пытались расширить собственные наделы. И вот однажды вторглись полчища врагов на чешские земли. Храбро бился с врагами свободный народ, но нашелся Иуда, пустивший захватчиков в город…

И велел предводитель черных рыцарей найти к завтрашнему утру и отдать ему в жены самую красивую девушку. «Она родит мне новых рыцарей, — злобно сверкал он единственным глазом, и багровели шрамы на бледном лице злодея. — Тогда никто не сможет устоять перед моим войском»…

Всю ночь не спал отец самой красивой девушки — он готовил для захватчика пиво, сваренное по специальному рецепту. А когда наступило утро, пришла девушка к злодею-завоевателю и принесла кувшин «Крушовице». Испил иноземный предводитель хмельного напитка и соратникам своим дал. Сладкое пиво, легкое, словно для любимого сварено! На радостях велел он отдать рецепт Иуде и пожаловал ему право варить новое пиво в достатке. Наварил Иуда пива, да только, испив заманчивый напиток, не смог злодей овладеть новой женой. И гости его не смогли опозорить ни одной девушки. И никогда ни один из захватчиков не смог иметь детей, такое удивительное пиво вышло…

Когда же прогнали иноземцев, то вернул король отцу девушки пивоварню, повелел называться королевским пивоваром в память о победе над врагами.

С тех пор и варится «Крушовице» на королевской пивоварне. Но сами пивовары его не пьют, лишь потчуют этим напитком незваных гостей, в крайнем случае, девушек. А чехи предпочитают «Плзеньский праздрой» («Пилзнер урквелл») — «Старое место», то пиво, которым праздновал победу и лечил застарелую язву желудка великий Рудольф II.

Клопин дочитал текст до конца и аккуратно отложил скатерку в сторону.

— Да, кто бы мог подумать… к каким ужасным последствиям все это может привести… Кто бы мог подумать! — и профессорская бородка вздернулась, словно гребень бойцового петушка. — Но я лично импотентом быть не желаю!

— Мне, будьте любезны, «Вельвет», домажлицкие помазанки, пражский салат и пльзенские потрошки, — обратился он к подошедшей официантке, мысленно раздевая ее глазами до стадии бикини.

— А мне, пожалуйста, тлаченку, свинину «Вышеград» и бокал «Пилснер Урквелл», — распорядился Шершнев. — Может быть, сначала по рюмочке «Боровички» для аппетита? — обратился он к профессору.

— Не окажусь, батенька, не откажусь… — поддержал нового знакомого Клопин. — Хотя я всегда считал, что Боровичка — это не напиток, а тренер «Зенита».

Обиженный кавказец тем временем умудрился все-таки сделать правильный выбор, заказав себе кружку «Тухер Хелес» и охотничьи колбаски. Он так старательно прислушивался к разговору за соседним столиком, что его поломанные борцовские уши оттопырились, словно у Чебурашки.